Александров Е.П. Таганрогский институт управления и экономики Контент-анализ как средство изучения особенностей воспитательного взаимодействия радиовещательных каналов и слушателей Мы исходим из положения, что электронные средства массовой коммуникации, создающие в настоящее время широко разветвленную и разнообразную систему вещательных пространств, выполняют комплекс функций, среди которых образовательная (воспитательная) занимает далеко не последнее место. При этом следует отметить, что монополия централизованных (столичных, государственных по статусу) каналов фактически устранена и на авансцену культурной жизни регионов выдвинулись большое количество местных студий и станций, нередко достаточно жестко конкурирующих друг с другом и с централизированными каналами за зрителя и слушателя. Далее мы сосредоточимся на особенностях вещательной деятельности региональных (местных) радиоканалов, прежде всего потому, что многие из них являются весьма популярными в молодежной среде. В частности, учитывая, что радио оказывается доступным не только в специально отведенное на прослушивание время, но и в ходе выполнения других повседневных дел (включая время, проводимое в транспорте), по частоте и временной продолжительности контакты с радиоканалами оказываются нередко даже более тесными, чем с телевещанием. В образовательной деятельности региональных радиоканалов можно выделить несколько специфических трудностей, которые, безусловно, снижают ее эффективность. Кратко охарактеризуем некоторые из них: 1. Слабость экономических возможностей. Это вызывает установку на экономию средств за счет отсутствия в организационной структуре редакций по направлениям вещания (жанрово-тематическим и на определенные социально-демографические группы населения), высококвалифицированных (и высокооплачиваемых) специалистов, корреспондентской сети. 2. Опора в вещании на харизматических ведущих. Чаще всего эти действительно обаятельные и коммуникабельные молодые люди не прошли специальной подготовки, не обладают необходимым уровнем образования и личной культуры, не прониклись пониманием своей ответственности, а следовательно, оказываются неспособными заменить собой квалифицированные кадры редакторов и др. специалистов. 3. Поскольку экономическое положение радиоканалов прямо зависит от рекламодателей, которым необходимо на фактах доказать популярность канала в определенной среде населения, ведущие нередко стремятся удержать слушателя на своей волне "во что бы то ни стало", прибегая к эпатажу, скандальности, потворствуя невзыскательным вкусам. В структуре и содержании вещания довольно легко обнаруживается доминирующая установка на вкусы и интересы рекламодателей и потенциальных покупателей продукции определенного номенклатурного и ценового диапазона. 4. Жесткая ориентация на наиболее массовые круги в системе "вещатель-рекламодатель-слушатель" приводит к фактическому устранению образцов "высокой" культуры, в частности, музыкальной классики, фольклора, джаза и др. из вещания. Это не только ограничило доступ населения к ним, но способствовало формированию установки, что эта сторона культуры является необязательной для современного человека. Бытовавшее ранее в обществе отношение к ним как к сложным, но авторитетным, притягательным для целей воспитания и образования явлениям, сменилось в лучшем случае "дружественным нейтралитетом". 5. Радиовещательный канал в этих специфических условиях вынужден ориентироваться на интересы тех групп населения, которые оказываются экономически состоятельными или выступают как потенциальные потребители тех товаров и услуг, которые наиболее часто предлагают рекламодатели. Культурные (и художественные) запросы других групп населения (детей, юношества, пенсионеров, интеллигенции и др.) оказываются неучтенными в содержании и структуре вещания. На фоне ситуации, когда в стране практически прекратилось производство (создание, распространение и пропаганда) художественных произведений и музыки, специально адресованной детям, подросткам, юношеству, последние вынуждены потреблять и исполнять то, что предназначено "взрослой" части населения. Контент-анализ вещания оказывается реальным средством получения информации об особенностях воспитательно-образовательной деятельности канала. Конечно, эффективность работы может быть проанализирована через различные опросы слушателей, однако не менее интересным, с нашей точки зрения, является изучение самого вещательного тракта. Для проведения контент-анализа необходимо выбрать (и обосновать этот выбор) секторы вещания, которые собственно и подвергаются количественной (а затем на этой основе и качественной) оценке. Следует отметить, что почти все конкретно-социологические исследования основываются на выборочных наблюдениях, т.е. формируются выборочные совокупности (выборки) – непосредственно исследуемые участки социальной реальности, которые в силу своей типичности представляют (репрезентируют) весь массив социальных фактов – генеральную совокупность. Полученные данные служат базой для выводов и экстраполяций. Применительно к интересующей нас сфере социальной практики выборка должна опосредоваться следующими соображениями: а) поскольку радиовещание структурировано по рубрикам, то контент-анализ должен как можно более полно охватывать эту рубрикацию; б) так как вещание, как правило, носит циклический характер (т.е. каждая рубрика многократно повторяется в течение часа, суток, недели, месяца), то контент-анализ должен учитывать и регистрировать это обстоятельство; в) региональные радиоканалы активно используют возможности интерактивной связи слушателей с организаторами вещания, поэтому контент-анализ должен регистрировать основные установочные смыслы и лексические единицы в этих специфических рубриках; г) контент-анализ должен учитывать особенности перераспределения слушательской активности в течение суток, недели, месяца, сезона; д) поскольку коммуникативное пространство радиоканалов не имеет четких физических границ, то контент-анализ должен учитывать особенности формата и направленности вещания на различные социально-демографические группы населения, которые явно декларируются или имплицитно присутствуют в вещательном тракте. Средствами контент-анализа можно исследовать установки по отношению к нравственным императивам. Чтобы попытаться выразить эти установки в количественной форме могут быть использованы социологические шкалы отношений, которые мы условно можем обозначить как шкала "Любовь - агрессия” и шкалы "Толерантность - нонтолерантность” (названия шкал образованы их "крайними" позициями). Далее обозначим "внутренние" позиции, раскрывающие наиболее важные характеристики нравственных установок. Шкала "Любовь - агрессия” может включать следующие элементы: любовь-агапе (т.е. форма альтруистической любви, не предусматривающей какие-либо отношения обмена, что может быть выражено словесной формулой: возлюби ближнего твоего, как самого себя) - любовь-эрос (т.е. форма любви, предусматривающей более или менее эквивалентный обмен - духовный, энергетический, материальный и т.п.) - безразличие к судьбам других людей - любовь только по отношению к другу и агрессивная установка по отношению к врагу (что может быть выражено формулой: люби ближнего своего и ненавидь врага твоего) - скрытая или явно агрессивная установка (что можно обозначить как повышенную тревожность и, соответственно, внутреннюю готовность к активному противостоянию, к насилию по отношению к явной или мнимой опасности: око за око, зуб за зуб) - агрессивная доминанта: убежденность, что все или большинство вопросов, выдвигаемых жизнью перед личностью или социальной группой, можно (и должно) разрешать посредством насилия. При характеристике шкал "Толерантность - нонтолерантность” следует сделать существенное, на наш взгляд, замечание. Дело в том, что быть просто толерантным или, наоборот, нонтолерантным невозможно. Толерантность - это отношение, и следовательно, реализуется только в субъект-объектной связи. В качестве объектов анализа в континууме "толерантность - нонтолерантность" должны быть избраны отчетливо выраженные позиции: например, отношение к проблемам полового воспитания, к пьянству, к богатству и т.п. Так шкала, призванная регистрировать установки в отношении полового воспитания, может включать следующие позиции: супружеская верность - случайные внебрачные связи - периодическая смена полового партнера - проституция - раннее (до наступления социальной и физической зрелости) вступление в половые отношения - гомосексуальные отношения. Шкала, регистрирующая установки по отношению к пьянству, может образовываться из следующих позиций: трезвость (как стойко неприязненное отношение к алкоголю) - эпизодическое употребление алкоголя - склонность к бытовому пьянству (регулярное употребление алкоголя) - пьянство как базовая жизненная ценность - алкоголизм (связанный с алкогольной деградацией и утратой социальной, профессиональной, культурной идентичности). Шкала, регистрирующая установки по отношению к богатству, может формироваться, например, из нравственных позиций: "Лучше жить бедняком, чем жить со грехом” - "Худо тому, кто добра не делает никому” - "С волками жить - по-волчьи выть” - "От трудов праведных не наживешь палат каменных” - "Не обманешь - не проживешь” - "Не пойман, не вор” - "Бедность - порок, богатство - добродетель”. Теперь следует указать единицы счета, которые должны регистрироваться в процессе контент-анализа. Дело в том, что указанные выше нравственные установки могут быть реализованы по нескольким направлениям в структуре вещания. Прежде всего, они отчетливо просматриваются в вербальных сообщениях ведущих, которые выполняют разнообразные информационные, развлекательные, комментирующие, ориентирующие функции. Установки реализуются через ряд показателей: через некоторые отдельные ключевые слова, входящие в состав сообщения; через выраженную прямо или имплицитно смысловую нагрузку целостного речевого сообщения (посредством передачи тем или иным способом - целенаправленного или интуитивного отбора фраз, интонаций, ритмики, формирования ассоциативных связей и др. - характерных особенностей отношения источника информации к тому или иному явлению реальности). При этом следует заметить, что контент-анализ имеет некоторые ограничения, когда речь заходит об оценке целостного речевого сообщения, что опосредуется не только его своеобразной стереоскопичностью, но оценочными возможностями, критериями и нравственно-эстетическими установками самого исследователя. Наиболее доступными для исследования средствами контент-анализа являются речевые тексты, комментарии ведущих, тексты песен, транслируемые в эфир. Здесь могут быть зафиксированы: а) установки на агрессивные или безнравственные действия: например, "месть без предела", "я отчаянно ударил", "я сошла с ума, мне нужна она" (имеются в виду отношения лесбийского оттенка), "поцелуй меня везде, 18 мне уже", "ай-яй-яй, убили негра" и др.; б) агрессивные или неблагополучные в отношении нравственного поведения персонажи: "ночные бабочки", "палач" и др.; в) объекты, посредством которых совершаются агрессивные либо безнравственные действия: "пистолет", "нож", "петля", "игла", "перо" и др.; г) агрессивные животные: "бешеный пес", "жеребец", "дракон", "я маленькая лошадка ... везу кокаин" и др.; д) разнообразные трактовки темы смерти: "смерть ты, падло, здесь нашла", "одинокий мертвец", "тень смерти"; е) приказы побуждения к агрессивным или безнравственным действиям: "кончай ее, Семен", "стреляй первым", "огонь, батарея, агония" и др.; ж) негативные эмоциональные переживания: "ярость", "ностальгия", "ревность", "ненависть" и др. Однако здесь следует отметить, что даже внешне самое нейтральное слово или выражение в конкретных социально-культурных и исторических условиях (особенно, в субкультурных образованиях) может обрести новый, чаще всего имплицитный, смысл, не теряя при этом и своего старого значения. Показательный пример: знаменитая песня В. Шаинского "Голубой вагон" получила в среде диссидентов "подстрочное название", имеющее политическую окраску в специфических условиях советского режима, - "Песня евреев, отъезжающих в Израиль". Подчеркнем, что в передаваемом в эфир речевом тракте почти всегда присутствует некоторая двусмысленность, особенно, со стороны ведущих, что затрудняет возможности его количественной идентификации. Создается впечатление, что многие ведущие (чаще всего вследствие недостатка профессиональной квалификации) затрагивают в эфире темы интимного плана как бы "походя", видя в них практически беспроигрышные варианты заполнения "пустых мест" и пауз. Конечно, такое "сниженное" отношение к отражению сложных тем жизни не может не сказаться на формировании соответствующих установок в сознании определенных групп населения. Трудности контент-анализа радиоэфира можно также проиллюстрировать и таким фактом: в эфире нередко звучат песни, в текстах которых смакуются подробности "красивой" жизни, агрессивных действий и психологии некоторой части тинэйджеров. Причем, подчеркнем это особо, тема развивается в ироническом ключе ("Я знаю три слова, три матерных слова"). Однако практика показывает, что часть слушателей не считывают иронический пафос произведений и воспринимают содержание буквально, т.е. как своеобразную установку на девиантное поведение. Учесть средствами контент-анализа весь спектр транслируемых и формирующихся в ходе радиокоммуникации установок практически невозможно. Еще одно интересное направление контент-анализа регионального радиовещания - исследование характера политинформирования населения. Здесь полезно сопоставить информацию политического характера, транслируемую каналом, с информацией, передаваемой, например, центральными (государственными) каналами. Этот компаративный по характеру контент-анализ позволит ответить на вопросы: какая именно информация отбирается для трансляции; почему именно эта информация отобрана из общего потока информации; почему другая информация (возможно и не менее "яркая", "правдивая", чем та, которая передана в эфир) оставлена без внимания; совпадает ли оценка информации каналом с ее оценкой другими средствами массовых коммуникаций и др. Контент-анализ способен дать весьма полезную информацию относительно организации художественного (в частности, музыкального) вещания. Количественной оценке подвергаются, например, транслируемые в эфир музыкальные произведения по следующим направлениям: общее количество времени музыкального вещания, жанровое разнообразие или доминирующая жанровая направленность вещания, соотношение зарубежной и отечественной музыки в эфире, наличие квалифицированного анализа музыки. Здесь могут быть зарегистрированы тенденции, которые можно условно обозначить как протекционистские, т.е. связанные с усиленной пропагандой тех или иных музыкальных произведений или исполнителей, что нередко не опосредуется ни их художественным качеством, ни уровнем исполнительской культуры. И, наконец, учитывая, что практически все региональное радиовещание является коммерческим по статусу, средствами контент-анализа можно изучать особенности содержания и организации рекламной деятельности, выделив, например, следующие параметры: количество времени, отводимого на рекламу, ориентировочная цена рекламируемых товаров (что в значительной степени позволяет уточнить ориентацию канала на ту или иную страту населения, обладающую соответствующими материальными возможностями и ресурсами), количество времени в рекламном вещании, отводимого трансляции специально подготовленных роликов, т.е. фактически творческих продуктов по отношению к простым рекламно-информационным сообщениям. В завершение выскажем следующее: контент-анализ не является универсальным средством получения информации и обладает как определенными достоинствами, так и ограничениями. Вкратце рассмотренная нами тема имеет большой исследовательский ресурс. В частности, научные перспективы имеют: расширение количества и усиление научной обоснованности измерительных шкал, используемых для оценок смысловых установок радиовещания, обоснование репрезентативности выборочных наблюдений в радиовещании; изучение особенностей духовного влияния вещательных каналов на различные социально-демографические структуры населения; сопоставление вещательной деятельности различных электронных средств массовой коммуникации (компаративный контент-анализ). Кроме того, учитывая определенную ограниченность контент-анализа, для формирования стереоскопической картины функционирования вещательного пространства и изучения эффективности его образовательного влияния на различные социально-демографические слои, следует дополнить получаемую посредством него информацию информацией, доступной вследствие применения других исследовательских методов.